Крокодил из страны Шарлотты - Страница 28

Поляков там было раз-два и обчелся, все вроде бы люди безобидные, так что я позволила себе со спокойной совестью их назвать. Майор вздохнул.

– Значит, никто, как вы говорите, к пани Хансен во время вашего визита не заходил? А жаль. Это значительно упростило бы дело. Кстати, о ваших наблюдениях при осмотре квартиры – вы нам уже все рассказали?

– Ничего примечательного я там больше не видела.

– Скорее даже меньше, – проворчал Дьявол.

– А пришли вы к ней якобы для того, чтобы вернуть словари, – в раздумье протянул майор. – Куда вы их положили?

– На письменный стол.

– Мы нашли их в другом месте.

– В каком?

Майор смотрел на меня, о чем-то размышляя. У меня уже вертелся на языке вопрос, с чего это они стали так интенсивно мыслить? Как посмотрят на меня, так и застывают в позе мыслителя, словно моя скромная особа олицетворяет для них загадку века. Сколько живу, никого еще так не вдохновляла на интеллектуальную деятельность…

– В очень странном месте, – поразмыслив, продолжал майор. – Были засунуты под диван.

Поначалу я просто удивилась – наверное, для контраста с общей атмосферой задумчивости.

– Не понимаю. Под диван? Да ведь туда ничего не влезет. Ножки короткие.

– В том-то вся соль. Мы их едва вытащили, а запихнуть тем более нелегко. Пани Хансен была, конечно, большая оригиналка, но не настолько же, чтобы подобным образом хранить учебные пособия. Вам это ни о чем не говорит?

Теперь уж и я впала в задумчивость, не иначе тут какой-то философический микроб завелся. Что-то меня насторожило. Неужто Алиции мало было настенного завещания?

– А нельзя ли на них взглянуть?

Майор в нерешительности покосился на Дьявола. Дьявол – на майора.

– Как вы считаете? – спросил майор.

– Ну что ж, двум смертям не бывать, – ответил Дьявол.

– Не понимаю, о чем вы таком говорите, – заметила я с неудовольствием.

– Потом объясним, а пока осмотрите их, сделайте милость. Чем черт не шутит, возможно, обнаружится что-то любопытное.

Я взяла в руки два толстенных словаря, один польско-французский, а другой польско-английский и наоборот. Оба старые, еще довоенные, одинакового формата, с одинаковым расположением словарных статей. Открыла и стала перелистывать.

На первой же странице, сверху над «А», карандашом было нацарапано: «англ. равно франц. равно польск.». Я голову дала бы на отсечение, что в день убийства никакой записи здесь не было. Перелистав словарь до конца, ничего больше я в нем не нашла. Зато в английском на полях некоторых страниц обнаружила надписи, тоже карандашом, по виду старые. Только по виду, потому как две недели назад их тоже не было. Пометки явно не мои, словари я отдала Алиции в день убийства, значит, она одна могла их сделать, да и то лишь в последний вечер! Разве что у самого убийцы крыша поехала, и он вдруг занялся лексическими изысканиями, но и тогда это, наверно, следствию для чего-нибудь да сгодится. Впрочем, каракули все-таки напоминали руку Алиции. Майор озадачился не меньше моего. Стал листать английский словарь, пытаясь разобрать пометки.

– «Число единственное, род женский, дательный падеж», – пробормотал он. – Впервые слышу, чтобы «магазин» был женского рода. Возможно, вы общались между собой с помощью особого шифра – так сказать, грамматического?

– Вот уж чего не было и быть не могло, – пожала я плечами. – Алиция всегда говорила, что грамматика наводит на нее ужас. Не понимала, как это я запоминаю такие вещи.

– Здесь все записи в том же духе. «Третье лицо, множественное число, презент». Настоящее время, да? А вот – «подлежащее». А здесь… сейчас, минутку, не разберу… «единственное число, женский род, предложный падеж». Кажется, эти сокращения везде означают одно и то же? «Ед. ч., ж. р., п. пад.». При слове «неопубликованный».

– Предложный падеж, говорите? Женский род? «В неопубликованной»… «О неопубликованной». Поставить слово в указанной форме нетрудно, но от этого оно понятней не становится.

– «Сухожилие, мускул. Женский род, единственное число, творительный падеж», – читал дальше майор.

– Сухожилием, мускулом, – машинально выпалила я и остро затосковала по добрым школьным временам. – Но там ведь женский род?

– Да, вряд ли пани Хансен уж до такой степени испытывала ужас перед грамматикой, – засомневался майор.

– Нет, конечно, это слишком. Наверняка она писала эту галиматью с какой-то задней мыслью. Ну-ка, что там еще?

– «Существительное, единственное число, именительный падеж». Рядом со словом «сопровождать».

Ну хоть плачь. Если указания адресованы мне, то Алиция явно переоценила мои способности. Черт побери, что может означать эта китайская грамота?

– Думаю, надо отдать словари нашим шифровальщикам, – сказал майор. – Если тут есть какой-то смысл, они разберутся. Хотя такие любительские головоломки – сущее наказание.

– Погодите со своими шифровальщиками, – запротестовала я. – Уважайте чужую волю. По-моему, это адресовано мне, и я сама должна сообразить, что она думала насчет того, что буду думать насчет этого я. Дайте сосредоточиться.

И я уткнулась в словари. В английском записи были сделаны только в англо-польской части, польско-английская оставалась чистой. Видимо, Алиция посчиталась с уровнем моих интеллектуальных запросов – я всегда пользуюсь лишь первой половиной. Учла и то, что к английскому словарю я обращаюсь гораздо чаще, чем к французскому. Учла также, что я все это замечу, а раз так, то и призадумаюсь над несуразностями в ее записях. Ясно, что столь упорствовать в своем грамматическом невежестве можно лишь с каким-то умыслом. «Распространенный» в третьем лице множественного числа настоящего времени… Это должно относиться не к прилагательному, а к глаголу. «Распространяют»?.. «Сопровождать» можно переделать в «сопровождение», но как сделать «мускул» женского рода? Нет, что-то не то… Глагол…